Цифровизация перекрёстки

В ноябре 2021 года в деревне Соколово под Солнечногорском (Московская область) сотрудники компании «Россети Московский регион» выявили факт незаконного подключения к сетям энергооборудования для обеспечения работы майнинговой фермы. Расчётный ущерб превысил 160 миллионов рублей. В отношении предпринимателя возбуждено уголовное дело. Вскоре в деревне Алабушево около подмосковного Зеленограда был раскрыт ещё один факт безучётного потребления электроэнергии майнинговой фермой.

Как отмечает сетевая компания, злоумышленники своими противоправными действиями не только наносят компании прямые убытки, которые могут исчисляться миллионами рублей. Помимо этого возникает дополнительная нагрузка на сети, ускоряется износ оборудования, в электросетях случаются перепады напряжения, на что жалуются потребители.

Понятно, что проблемы, которые создаёт теневой криптомайнинговый бизнес, нужно решать на законодательном уровне. Потому что попытки незаконного подключения к сетям продолжаются вовсе не оттого, что цифровым предпринимателям нечем заплатить за электроэнергию, а скорее из-за отсутствия у них чёткого правового статуса. Сетевые компании, не вдаваясь в подробности законодательства, считают легальными майнерами всех, кто оформляет договора на закупки электроэнергии по коммерческим тарифам. Тем временем законодатели тянут, хотя прекрасно понимают, что полноценно легализованный криптомайнинг принесёт государству значимый эффект в виде увеличения сальдо платёжного баланса - платежи за добытые в России биткойны, эфириумы и лайткойны поступают со всего мира.

Все - в криптостолицу?

Иркутск, где криптомайнинг процветает благодаря низким ценам на электроэнергию, уже заслужил неофициальный титул криптостолицы России. Во многих посёлках под Иркутском в индивидуальных домах стоят электрокотлы, в которых в качестве обогревательных элементов задействованы «айсики» - специализированные системы для криптомайнинга. В некоторых частных домах они согревают и бассейны, и теплицы.

Майнинговая микроферма отапливает дом

Интерес к добыче цифровых монет меняется вместе с крипторынком. После затяжного спада 2018-2020 годов в 2021-м котировки пошли в гору. Многие предприниматели, уже распродававшие своё оборудование, снова с энтузиазмом взялись за дело. В октябре 2021 года губернатор Иркутской области Игорь Кобзев сообщил, что за год потребление энергии населением в регионе выросло на 159%. Не удивительно, что распределительные сети перегружены, участились аварии.

Игорь Кобзев предложил заместителю председателя правительства Александру Новаку, курирующему топливно-энергетический комплекс, ввести дифференциацию тарифов на электрическую энергию для жителей региона по примеру Республики Крым и города Севастополя «с целью сдерживания взрывного роста нагрузок от "подпольного" майнинга».

Пока никаких мер не принято, сотрудники «Иркутскэнергосбыта» пытаются вычислить теневые майнинговые фермы в деревнях с помощью тепловизоров. Задача энергетиков - снабдить подобных потребителей интеллектуальными приборами учёта, чтобы в случае проблем с электроснабжением ограничивать подачу энергии предпринимателям, а не бабушкам и дедушкам. Свои мини-фермы хозяева окружают двойными заборами, экранируя шум от многочисленных вентиляторов и затрудняя дистанционное тепловизионное обнаружение.

Цифровые рантье

Не будем пытаться предсказывать, какие шаги предпримут российские законодатели и правительство. Наверняка их меры будут запоздалыми - на крипторынке происходят глубинные перемены. Речь идёт о переходе от концепции Proof of work (POW - «Доказательство работой») к концепции Proof of stake (POS - «Доказательство долевым участием»). В POS-системах за поддержку блокчейновой сети отвечают узлы - валидаторы трансакций, которым пользователи делегируют свои криптомонеты. Узлов-валидаторов немного (несколько десятков), поэтому блокчейн работает быстро и экономно. Заоблачная вычислительная мощность (читай: высокое энергопотребление) в POS-сетях не нужна, валидаторам гораздо важнее привлечь как можно больше криптомонет от пользователей. За свою работу по обработке трансакций и поддержанию целостности блокчейновой сети валидатор получает вознаграждение, из которого 5-15% оставляет себе, а остальное - возвращает вкладчикам пропорционально делегированным суммам. В зависимости от вида криптовалюты пользователь получает за делегированные монеты от 5 до 80% годовых. Это способ пассивного инвестирования, называемый «стейкингом». В отличие от майнеров, стейкерам мощное компьютерное оборудование не нужно - достаточно ноутбука для эпизодического доступа к криптокошельку, и, конечно, требуется какой-то стартовый капитал.

Криптосфера меняется прямо на наших глазах. Вторая по размеру после биткойна криптосеть, Ethereum, переходит с POW на POS. Кроме того, на концепции POS строятся многие новые блокчейны, стремительно набирающие популярность. Достаточно назвать экосистему Cosmos («Интернет блокчейнов»), в которой на момент написания статьи насчитывалось почти сорок POS-сетей.

Дело не только в энергопотреблении. Гонка за вычислительной мощностью, характерная для POW-сетей, в некоторых случаях привела к высоким комиссиям за трансакции, что также побуждает многочисленных крипторазработчиков и пользователей блокчейна переходить на POS-сети. Для криптоинвесторов они привлекательны своей предсказуемостью - проценты от стейкинга можно просчитать заранее, в отличие от прибылей, которые даёт майнинг и которые сильно меняются при колебании котировок, нередко переходя в убытки.

Проценты за предоставление ликвидности на распределённой бирже Osmosis.zone
привлекают криптовалютчиков почище майнинга

Другой способ пассивного заработка в криптосфере - предоставление ликвидности для распределённых криптобирж - более доходен, чем стейкинг, но менее стабилен.

Социальный сбой

Распространяясь, бытовой майнинг ставит под сомнение концепцию перекрёстного субсидирования, давно существующего в российской электроэнергетике. Промышленные предприятия у нас оплачивают электроэнергию по повышенным ставкам, а населению (в первую очередь сельскому) предоставляются льготы. Официально это объясняется так: перекрёстка представляет собой механизм справедливого перераспределения средств в целях социальной защиты малоимущих. Однако индивидуальный майнер пользуется пониженным энерготарифом с выгодой для себя, так что «справедливый» механизм создаёт социальное неравенство между майнерами и всеми остальными гражданами.

Ситуация усугубляется уходом денежного оборота в криптосферу. Зарабатывая криптовалюту, люди по возможности избегают её конвертации в рубли - экономят время и средства на лишних обменных операциях. В том же Иркутске нередки крупные бартерные сделки по обмену товаров и услуг на криптовалюты, по крайней мере в майнерском сообществе.

Как видим, механизм перекрёстного субсидирования начинает сбоить и в другом месте: высвобождающиеся благодаря низким энерготарифам средства населения в меньшем объёме возвращаются предприятиям в виде оплаты за товары и услуги.

* * *

Напоследок отметим, что задача перевода мировой финансовой системы на криптовалютные рельсы поставлена ещё десять лет назад на уровне таких мировых фининститутов, как Банк международных расчётов, Всемирный банк и Международный валютный фонд. Их план предусматривает параллельное существование декретной и криптографической денежных систем в течение продолжительного времени, за которое возможности национальных правительств влиять на финансы будут сильно сужены. Эмиссия цифровых валют в процессах майнинга и стейкинга поначалу будет прерогативой криптоэнтузиастов, а затем перейдёт к финансовым институтам нового типа. Проще всего проиллюстрировать этот процесс на примере операционной системы Linux, разработанной в начале 1990-х независимыми программистами и впоследствии превратившейся в стандартный программный инструментарий для корпораций.